Солома нагнал нас в последний момент — практически у самого порога дома Мимозы.

— Только письмо прочёл, — смущённо объяснил он свой встрёпанный вид. — Спешил очень.

— Спешка, мой юный друг, — наставительно произнёс Чип, — нужна лишь в трёх случаях: ловле блох, расстройстве желудка и сексе с чужой женой. Да и то в крайнем случае спешка оправдана лишь тогда, когда её муж на подходе.

— А откуда ты знаешь, чем он только что занимался? — добавила я, и наше с ирхом совместное ржание заставило Солому густо покраснеть.

— Да ну вас, — махнул он рукой и поспешно постучал в дверь, пресекая дальнейшие фантазии на тему собственного досуга.

Дверь открыла уже знакомая мне Свистопляска.

— Ого, — удивлённо моргнула она при виде ирха. — Ну у тебя и харя.

Чип дернулся так, словно ему залепили по морде.

— А тут фейс-контроль? — прижав уши уже знакомым мне жестом раздражения, холодно поинтересовался он. — Тогда я лучше вас подожду, ребята.

— Не, — простодушно махнула рукой циркачка, — просто я в первый раз такую расу вижу. Аж жуть берёт. Называется как?

— Эскадрилья имени Стивена Кинга, — буркнул ирх. — Ладно, ребят, — он положил лапы нам с Соломой на плечи, — я пока к местным Радагастам схожу.

Чип кивнул Свистопляске и ушёл. Впервые я видела, как у мохнатого опустились плечи и чуть ссутулилась спина — видимо, слова циркачки не на шутку его зацепили.

— Чего это он? — удивилась та, глядя вслед Чипу.

— Понятия не имею, — честно ответила я. — Схожу, узнаю.

— Погоди, — Свистопляска поймала меня за рукав. — Раз пришла — зайди хоть ненадолго, познакомься с Маргариткой. Захочешь потом чему научиться — будет проще.

Я покосилась на переминающегося с ноги на ногу Солому и нехотя кивнула. Десять минут и впрямь ничего не решат.

В десять минут я не уложилась: после вручения бутылки минералки, принятой как дорогое вино урожая тысячамохнатого года, пришлось немного поговорить и сыграть пару песен. Мысли то и дело возвращались к расстроенному Чипу, и разговор не шёл, так что я искренне расхвалила таланты Соломы и, пока тот приковал всё внимание слушателей своей игрой на виолончели, тихо свалила.

Ирх отыскался на Ветви призвания. Он с остервенением кромсал своей алебардой ни в чём не повинные чучела так, что только свист стоял и солома во все стороны летела.

— И чего ты ушёл? — поинтересовалась я, усаживаясь рядом.

— А чего я в цирке том не видел? — ответил тот, умащиваясь рядом. — Ещё конфликта с клоунами не хватало — решат, что я их хлеб отбирать пришёл. Ты не в курсе — у них тут сильный профсоюз? А то как бы драпать не пришлось… — и он тревожно оглядел окрестности, приставив лапу «козырьком» ко лбу.

Отмазка была так себе, но развивать тему Чип явно не собирался, а потому я просто приняла предложенную игру.

— Не знаю, но на их месте я бы напряглась. Ты сам себе Шапито на лапах, а если я на балалайке своей подыграю, так и вовсе всю публику сманим.

— А ведь идея неплохая очень, — сделал вид, что задумался, ирх. — Кстати, я ж тут на друида переучился, — сообщил он. — Так оказалось, что у них бонус к лечению сильвари и ирхов. Видимо, из-за нашей близости к природе. Может нам в команду друида какого найти толкового? Он пусть лечит, а мы всем миром отоварим этого зеленомордого засранца.

— Можно попробовать, — одобрила я сей план. — Особенно если с бонусом к лечению отыскать.

— Лечение, — как-то устало вздохнул Чип. — Вот что тут, в Барлионе, хорошо, так это лечение. Р-р-раз! — на его лапах появилось травянисто-зелёное свечение, а через пару секунд системное сообщение оповестило о воздействии лечебного заклинания, — …и всё. Никаких тебе капельниц, датчиков, трубок, иголок, терапии, постельного режима, регенерационных аппаратов, проверок на совместимость тканей и периода восстановления. Ахалай-махалай, и ты здоров.

— Сильно достало? — осторожно спросила я.

— Бывало и хуже, — преувеличенно-бодро отмахнулся ирх и поспешно сменил тему. — А у тебя как дела? Сочинила уже хит века?

— Вообще-то да, — обрадованная возможностью хоть немного приободрить товарища, призналась я. — Хит не хит, а кое-что есть. Хочешь послушать?

— Спрашиваешь! Давай, Шаляпин мой огородный, выдай что-нибудь эдакое!

— Всё б тебе поржать… Пойдём, отыщем тихий уголок, чтобы никто не мешал.

Укромные уголки после картографии Древа мы знали наперечёт, а потому сразу направились в ближайший, где я устроила лютню на коленях и, чувствуя некоторое волнение, впервые исполнила новую композицию перед слушателем. Текст был ещё чуточку сыроват, но всё же баллада вышла красивой. Она повествовала о Шестой и её судьбе. Основную часть баллады занимала, конечно, история гибели её возлюбленного, становление мстительной некромантши и виденная мной битва с объединённой армией восьми рас. Заканчивалась баллада печально — обуянная жаждой мести, Шестая покинула свой дом и друзей, с которыми провела бок о бок не одну сотню лет, и ушла в неизвестность и мрак.

Передо мной возникло свечение, в котором появился переливающийся серебристо-жемчужным светом свиток.

Я без раздумий приняла новую характеристику и нетерпеливо смахнула в сторону следующее системное сообщение, особенно не вчитываясь в характеристики нового заклинания. Потом посмотрю, сейчас куда важнее мнение слушателя о балладе.

Я взяла в руки мерцающий свиток и посмотрела его свойства.

— Потрясающе, — в голосе Чипа было столько искреннего восхищения, что на моём лице невольно расползлась широченная улыбка. Всегда приятно знать, что твоё творчество пришлось по вкусу слушателю.

Неожиданно во вспышке портала появился Эбен собственной персоной.

— Да, — задумчиво произнёс Седьмой. — Прекрасная баллада, Лорелей. Жаль только, что барды в своём творчестве не способны держать язык за зубами.